Охотник на ведьм - Страница 118

118

— Представляю себе эту картину. Александр Айдаров, — представитель Святого престола. Секретный отдел святой инквизиции. Прибалтийский Джеймс Бонд, дьявол меня раздери…

— Зря утрируешь, Саша, очень зря. Я не скажу, чтобы очень симпатизировал этим долгополым, но для тебя это — единственный выход.

— Авгур, — я вытащил из кармана трубку и, откинувшись на спинку скамейки, начал ее раскуривать, прикрывая ладонью спичку. — Ты какой-то нервный сегодня. Это что, предпраздничный мандраж? Скажи мне лучше одну вещь.

— Я спокоен, — сухо обронил Авгур. — Какую вещь?

— Пока я сидел в изоляторе, у меня было время подумать. Возник один вопрос. Ты меня, случайно, не вербуешь?

— Что значит — «вербуешь»? — вытаращил глаза Петр. — Ты что, с ума сошел?

— А вот то и значит. Последнее время усиленно подталкиваешь к контакту с Ватиканом, хотя раньше был против этого общения, причем в любой форме. Церковников, можно сказать, на дух не переносил. Что произошло в мире, что ты изменил свое мнение? Начал с ними сотрудничать?

— Ерунду не говори! — он отвел глаза в сторону и нахохлился, как индюк. — Да, изменилось. Мир изменился… Твое положение в нем. Мне не безразлично, что с тобой случится, а прогнозы, знаешь ли, очень нехорошие. Что в перспективе? Обвинение. Дожмут и посадят. Хочешь получить лет семь, а то и десять? Ну да, выйдешь по амнистии лет через пять, если тебя раньше в колонии дружки убитого не зарежут. И все из-за того, что оказался в ненужном месте в неурочное время? Черт тебя понес к этому мужику!

— В три часа ночи, — закончил его фразу я. — Так ведь сказал, когда я вышел из изолятора?

— И что с этого? — Петр посмотрел на меня. — Ну да, сказал.

— А то, мой дорогой наставник. Следователю в прокуратуре я назвал другое время — два часа ночи. Допустим, что у тебя есть информатор среди прокурорских. Почему именно в три? Откуда эта информация и разница в час, Авгур? Откуда ты знаешь настоящее время моего визита?

— Что за бред ты несешь? Ты меня что, подозреваешь?

— Нет, просто констатирую факт несовпадения, — зло прищурился я, — так откуда?

— Я не диктофон, чтобы все дословно запоминать! — отрезал Петр Васильевич и поднялся со скамейки. — С наступающим праздником, Александр! Поговорим, когда остынешь.

Он поправил воротник пальто и пошел к машине. Ну вот и здрасьте, вам! И зачем он меня звал на встречу? Какого черта я полез со своими мыслями?! Старик, наверное, обиделся. Сейчас приедет домой, усядется у телевизора и все праздники проведет по маршруту: кресло — холодильник — диван. Не самый плохой способ отдыха, позволю себе заметить. Только сейчас я заметил, как сдал Авгур. Резко постарел — неужто и правда из-за меня переживает?! Огибая микроавтобус, стоящий неподалеку от его машины, он даже поскользнулся — хорошо, успел схватиться за зеркальце. Судя по всему, микроавтобус поставили ремонтники сервиса, который находился по соседству. Ладно, пора и мне домой, если уж разговора не получилось. Не бежать же мне сейчас за ним. Дьявольщина, нервы ни к черту, вечно меня заносит! Проводил взглядом Авгура, открывающего машину, и встал. Убрал трубку в карман и не спеша побрел в сторону Лайсвес аллеи. Неожиданно раздался взрыв, по ушам больно хлестнуло, и меня толкнуло в сугроб. В первые секунды я не понял, что произошло — сработала сигнализация машин, припаркованных на площадке, звонко падали лопнувшие окна, осыпая прохожих острыми стеклянными брызгами. Через мгновение поблизости завизжала женщина — она лежала на снегу и теперь пыталась подняться, не обращая внимания на окровавленное лицо, изрезанное осколками стекла. Раздался еще один удар — ошеломленный взрывом, водитель не справился с управлением и въехал в фонарный столб. Он ударился грудью о руль, и какофонию звуков дополнил пронзительно резкий автомобильный клаксон. Рядом со мной с противным звуком упавшего ведра рухнул искореженный кусок жести. Что происходит, дьявол меня раздери?! У нас что, война началась?! Нет, все намного проще — на площадке, где несколько секунд назад стоял автомобиль Авгура, полыхал огонь, превращая искореженные останки его машины в погребальный костер…

XII

— Получается, ты зря на Авгура бочку катил, — подвел итог Базиль. — Он был ни при чем.

Уже несколько часов я сидел у камина, сжимая в руках бокал с коньяком, и молчал. Да и что тут ответишь? До сих пор мне не приходилось видеть людей, погибших таким образом. Страшна даже не сама смерть, а ее вид. Хотя… Смерть никогда не бывает красивой. Любая, даже самая героическая. После взрыва я уходил дворами, переулками. Что и говорить — народ в Прибалтике не привык к подобным сценам. Началась такая паника, что мне удалось ускользнуть незамеченным. Точнее сказать — не записанным в свидетели. Там, слава Богу, нет видеокамер, есть реальный шанс, что меня с этим делом не свяжут. Небольшой, но есть. Но если возьмут — то все, тут простой подпиской о невыезде не отделаюсь, закроют сразу и надолго. Слишком много нехороших дел творится вокруг меня в последнее время. Убийство, взрывы, трупы…

— Что тебе сказал Авгур перед смертью?

— Ничего, — покачал головой я, — просто не успел… Я по глупости обвинил его в том, что он работает на Ватикан. Петр разозлился и ушел, даже поговорить толком не успели. Единственное, в чем он успел меня упрекнуть, так это в ошибке, которую я совершаю, не желая работать на Кастелли.

— А может, и правда ошибку делаешь? — покосился на меня Базиль. — Или у тебя есть какие-нибудь подозрения в отношении этого Винченцо?

118